Алфимовы приехали в Омутную с соседнего Залазнинского завода. В 1897 г. в Омутной проживали 3 семьи Алфимовых. Говоря современным языком, делопроизводитель, он же управляющий делами, это то же самое, что и нынешний секретарь,-должность, которую сегодня занимают преимущественно женщины. Выполнять свою работу управляющему делами приходилось практически при полном отсутствии какого-либо аппарата управления. В ведении у него находился довольно ограниченный круг служащих конторы, обязанности которых не были четко прописаны, но которые должны были выполнить любое указание делопроизводителя. Поручения раздавались в зависимости от их умений, навыков и способностей. Нужно было иметь незаурядное способности, чтобы ежедневно давать ход десяткам заводских проблем, от которых зависела бесперебойная работа завода. Алфимов же был делопроизводителем от Бога. К нему, как делопроизводителю Главной конторы, сходились все текущие дела не только с Омутнинского, но также с Пудемского, Кирсинского и Песковского заводов. Со всей этой работой Андрей Петрович Алфимов справлялся блестяще. Не удивительно, что Пастуховы высоко ценили деловые качества Алфимова. До сих пор в Омутнинском заводе хранится оригинал так называемой «Рукописи Алфимова», содержащий важные сведения о работе Омутнинских заводов с самого их основания до конца 19 века.
Таким образом, жизнь этого горного инженера до его появления на Омутнинских заводах покрыта мраком неизвестности: не ясно, где и когда он родился, кто были его родители, где служил он после окончания в 1893 г. Горного института. Нет никаких сведений и о семейном положении Р.Я. Гартвана. Также не ясно: при каких обстоятельствах очутился он в Омутной и где служил до этого. В Великом Устюге до сих пор стоит дом, принадлежавший некому Константину Яковлевичу Гартвану. Уж не брат ли?! Примечательно, что по материалам следствия по делу «Промпартии» Гартван проходил под фамилией Гартман(!). Р.Я. Гартван упоминается в работе Л.С. Рогачевской как один из ведущих специалистов Госплана СССР в 20-е гг. С.В. Крякушкин в своих мемуарах характеризует Гартвана как «очень известного металлурга», а также «заместителя председателя металлургического отдела Госплана СССР». Р.Я. Гартван и был первым управляющим объединенных Волго-Вишерских заводов с 1898 (или с 1897?) по 1906 год.
Гартван появился в Омутной весной 1906 года, и сразу же в качестве управляющего. Новый управляющий сразу же с целью более близкого знакомства пригласил к себе служащих Главной конторы, предложив им поиграть в модный тогда «винт».Судьба Омутнинских заводов находилась в руках у нового управляющего. По договоренности с Пастуховым Гартван должен был пожить в Омутной, присмотреться и лишь спустя некоторое время вынести заводам «вердикт». Гартван пошел по второму пути. Опытный инженер с первых дней почувствовал в Омутной вековой дух работающих машин и агрегатов и то неуловимое обаяние, которое исходило от потомственных мастеровых. Омутнинский завод представлял собой типичный старый Уральский завод с допотопной технологией, включающей в себя работу вододействующих колес и связанных с ними механических молотов для ковки пудлинговых криц. Все еще использовались меха, нагнетающие воздух в старую, доменную, образца середины 19 века печь. Работа домны на древесном угле, а нагревательных печей на дровах не смутили нового управляющего. Незаурядный горный инженер, был глубоко убежден, что древесное топливо находит выражение в высоком качестве чугуна и стали. Омутнинский завод выходил из кризиса. Объемы производства восстанавливались медленно, простои по-прежнему были частыми, агрегаты работали с большой недогрузкой, что приводило к значительной потере топлива. Особенно невыносимым было положение в доменном цехе. Гартван предложил улучшить конструкцию самой новой домны, используя на ее переоборудование время летнего простоя, когда рабочие занимаются заготовкой кормов, а заводские работы приостанавливаются. Уже осенью 1906 года суточная выплавка доменной печи выросла более чем в 1,5 раза и составила 1119 пудов. В следующем году в сварочном цехе вместо молотов был установлен парогидравлический пресс для обжима пудлинговых криц и полностью переложены нагревательные печи. Началась подготовка будущей модернизации. Гартван за два года управления сделал все, чтобы снизить себестоимость продукции. Теперь дело было за Пастуховым.
Сближение с «привилегированной» заводской группой помогло Гартвану выработать в общих чертах стратегию модернизации заводов. Главный упор делался на внедрение мартеновского способа производства стали. Гартван считал, что Омутнинский завод должен сохранить традицию производителя сортовой стали, значительно расширив количество и многообразие профилеразмеров. Наряду с ней необходимо было построить как минимум два новых прокатных стана: заготовочный и сортовой. Постройка электростанции становилась неизбежной и вполне отвечала духу времени. Чтобы найти дополнительные средства для предстоящих работ Гартван предложил заготовлять лес не только для нужд завода и населения, но и на продажу. Модернизацию предполагалось провести в предельно сжатые сроки. Тем более нельзя было тянуть с акционированием заводов, поскольку по плану инженера Шенявского только акционерному капиталу было под силу решить проблему строительства ж/д ветки.
Сигналом к ней стало официальное закрытие в сентябре- октябре 1909 г. Холуницких и примыкающего к ним Залазнинского завода. Событие оказалось настолько значимым, что Леонид Николаевич Пастухов посчитал нужным лично приехать в Омутную. Все осознавали, что в судьбе Омутнинских заводов наступает решающий момент: заводовладелец дал окончательное добро началу модернизации. Скорее всего, это решение Леонида Пастухова стало следствием длительных совещаний и консультаций с руководством завода. Крайне ограничив сумму капиталов на модернизацию, хозяин отводил заводчанам роль не простых исполнителей, а главное- инициативных ее участников. Для Пастуховых как для хозяев- заводы лишь средство получения прибыли. Закроются убыточные заводы- хозяевам будет только спокойнее. Для заводчан же работа заводов- главное условие существования их самих и членов их семей. От служащих же Главной конторы Пастухов потребовал не только помощи управляющему, но и предприимчивости. Особые переговоры Пастухов вел с Гартваном. В случае успеха дела Пастухов обещал Гартвану вознаграждение в размере 100.000 рублей. Отправной вехой модернизации следует считать 1910 год. Самым крупным строительным объектом тех лет стали две заводские конюшни. В следующем году открылось строительство таких крупных сооружений, как мартеновский цех и электростанция. Очень оперативно в течение года возведены кирпичные стены нового сортопрокатного цеха. Событием стала установка мощного электромотора фирмы «Сименс-Гальске», приводившего в движение оба прокатных стана. К концу 1912 года основные работы были завершены. Особенно важным мероприятием стала организация ежегодного сплава древесины по рекам Омутной и Вятке и приобретение за городом Вятской лесопилки. Пастуховский лесопильный заводик приносил Омутнинским заводам треть всей прибыли. В 1910-1913 гг. наблюдается некоторый рост производства. В ходе модернизации в Омутной обновился не только завод, но и сам поселок.
В 1913 г. Омутнинский завод преследовали неудачи. Управляющий Гартван в том году почти не находился в Омутной. Он пребывал в Петербурге и занимался поиском акционеров, а затем оформлением продажи заводов Акционерному обществу. 30 мая 1913 года в Уральское Горное Управление пришли две телеграммы с ходатайством об акционировании заводов. 10 июля 1913 г. возникло «Акционерное общество Северных заводов наследников Николая Петровича Пастухова».
Итак, к 1913 г. модернизация в основном была завершена. По-новому заставила взглянуть на увольнение Гартвана та самая «Доверенность», полученная им от правления АО Северных заводов и заверенная у нотариуса Тидень от 19 июня 1913 г. Следует признать, что в соответствии с этим документом Гартван становился управляющим заводского округа с неограниченной властью. Токарев говорит о махинации, проведенной Гартваном вместе с главным бухгалтером Мелехиным по завышению стоимости заводов. Тогда почему же Гартван был уволен? Получается, что Пастуховы его просто обманули? Не следует забывать, что во второй половине июля 1914 года началась война России с Германией. А тут во главе горнозаводского округа немец, да еще обладающий неограниченными полномочиями. Как знать, может быть это обстоятельство и стало отправной точкой в отставке Гартвана? Однако, куда более весомым обстоятельством стала смерть Леонида Николаевича Пастухова. В этом запутанном деле на первое место вышли личные амбиции, а не производственные интересы. На заводе разразился скандал, в результате которого управляющий- немец в середине 1915 года покинул Омутную.
Раздутое «дело Гартвана» стало потрясением для служащих Главной конторы и для Андрея Петровича Алфимова. На заводские дела Алфимов привык смотреть как на свои личные. В конце года Алфимов оказался в «Списке лиц, представленных к награждению за общеполезную деятельность по заводам Омутнинского горного округа…». Горное начальство утвердило его на награждение нагрудной Золотой медалью на Анненской ленте. Уже осенью 1917 года один за другим в отпуск стали приходить солдаты, уверенно заявлявшие, что на службу они больше не вернутся. В начале 1918 года высшей властью в поселке и на заводе объявили себя «большевики»- здешние же молодые ребята в большинстве своем из кузнечного и прокатного цехов, принявшиеся тут же сводить счеты с заводскими служащими. С их легкой руки Алфимов получил тогда ярлык «цепной собаки хозяев- капиталистов». Заводы же были объявлены достоянием Советской Республики, а возглавили их выборные Деловые Советы. Бывший заводской надзиратель Иван Иванович Веселухин не захотел отдать ключи от заводских складов. Склады все равно взломали, а самого Ивана Ивановича зверски убили, да еще и дом его конфисковали. Когда осенью 1919 года заводское оборудование, поездив по России, все же вернулось в Омутную, Алфимов снова занял свое привычное место в Конторе. Не было прежней слаженной работы цехов, рабочие больше «перекуривали», меньше работали. Складывалось впечатление, что завод времен Гартвана остался только на фотографиях. Новая власть, обжегшись на совдеповской демократии, пошла по пути наращивания управленческого чиновничьего аппарата. В 1923 году коренным изменением подверглась система управления Омутнинскими заводами. Занимавшиеся ее реформой вятские чиновники сразу поставили на вид, что Омутнинские заводы «никакой системы управления не имеют», а все управление держится на личном факторе ограниченного числа лиц, не имеющих четко прописанных должностных обязанностей. Так, некогда всесильный управделами, доверенное лицо самих Пастуховых, оставшись на той же самой должности, потерял и свое значительное положение, и хорошее жалованье. Опытный управленец превратился в заурядного письмоводителя.
Значительно потеряв в з/п в 1923 году, Алфимов в следующем году лишился еще и заводской квартиры. В 1923 году, когда, казалось, на заводе можно было поставит крест, был получен заказ на выплавку 97.000 пудов чугуна. Тогда направленный на завод новый технический руководитель Борис Григорьевич Грасгоф предложил использовать суррогаты руды: сварочный шлак, окалину русовую, которые лежали лет двадцать на отвале и обросли дерном. Вслед за этим завод получил правительственный кредит и в течение года смог значительно поднять производство. При этом завод был отнесен к группе ударных заводов. При этом эффективность использования топлива превысила показатели 1913 года. Именно в это время в продукции завода значительно вырос ассортимент мелких сортов высокоуглеродистой инструментальной стали. В Омутнинский завод направляются незаурядные инженеры. Приехавший в 1926 году на завод Ленинграда инженер-практик Н.П.Павлов, встав во главе сортопрокатного цеха, начинает сложнейшую работу по калибровке валков. В результате налаживается производство фасонных профилей, которые раньше страна закупала за границей. В дальнейшем под его руководством количество профилеразмеров было доведено до 250, и по производству многих видов фасонных профилей Омутнинский завод стал монополистом в СССР. Сам Павлов в 1931 г. получил орден Трудового Красного Знамени. В те же годы руководство завода всячески старается сдвинуть с мертвой точки строительство ж/д ветки. Что касается горных инженеров и техников «гартванского набора», то они в 1918-1921 гг. из Омутной разбежались. Омутнинский завод в 20-30-е гг. выжил прежде всего потому, что стал производить продукцию во многом уникальную. Специализация предприятия на редких фасонных профилях сортовой стали странным образом соответствует содержанию ст. «Перспективы уральской промышленности». В 1919 г. Р.Я.Гартван возглавлял Уральскую Комиссию Отдела Металла при ВСНХ СССР. В 1930 г. С.В.Крякушин говорит о Гартване как о «заместителе председателя металлургического отдела Госплана СССР». В 1920-е гг. Гартван был приглашен на работу в Госплан СССР лично его председателем Г.М.Кржижановским, и в его руках находилось планирование развития не только Уральских заводов, но и всей металлургии в целом. Гартван обладал очень серьезным влиянием в советской металлургии: планируя развитие тех или иных предприятий, он мог влиять на направление государственных средств, распределение госзаказов.
В декабре 1930 г. Рейнгольд Яковлевич Гартван состоял под арестом и находился в тюрьме на Лубянке. Известно, что арест был увязан с делом «Промпартии», по которому целый ряд ведущих ученых-экономистов различных государственных учреждений, в частности Госплана, был обвинен в создании некого подпольного правительства, будто бы пытавшегося подменить собой официальное Советское правительство. Политическое руководство страны, возглавляемое Сталиным, считало, что страна способна быстро и резко увеличить производство путем невероятного рывка, невиданной самоотдачи каждого труженика. Планировалось очередная «кавалерийская атака», пусть даже ее проведение стоило бы значительных жертв. Именно поэтому «сверху» в Госплан были спущены прямо-таки сумасшедшие цифры роста промышленного производства. Стало ясно, что план ВСНХ недостаточно увязан с данными других отраслей производства: дефицитом строительных материалов, возможностями с/х и т.д. В противовес необоснованным цифрам ВСНХ Госплан к концу марта 1929 г. разработал «отправной» вариант пятилетнего плана, который Г.М. Кржижановский отстаивал как основной. В середине 20-х гг. специалисты Госплана и отчасти ВСНХ в силу своей ненависти к советской власти стали вести против нее согласованную вредительскую работу. Когда же пришла пора составлять план Первой пятилетки, специалисты объединились в «Инженерно- промышленный центр». Калинников будто бы вошел в эту организацию в 1927 году, Гартван- годом раньше. Целью «центра» было установление буржуазно-демократической республики путем иностранной военной интервенции. В конце 1920-х гг. политическая обстановка и в мире, и в СССР была достаточно напряженной, и это состояние передалось руководству страны. В нервозно- напряженной обстановке даже малейшее проявление несогласия с властью имущими может быть расценено как политическое выступление. Так что подозрительность Сталина имеет весомые основания в душевном состоянии вождя и его сподвижников. Путь страны в 30-е гг.- это путь сплошной жертвенности, когда по мере движения к заветной цели люди наламывают невероятное количество дров. Все 20-е гг. немец Гартван был в числе тех, кто хочет уберечь Советскую Россию от жертвенного пути, кто действовал применительно к тому, что есть. Увы! Русский принцип «дело прочно, когда под ним струится кровь» оказался сильнее.