Русское заселение территории Омутнинского района, находящегося в верхнем течении реки Вятки, началось сравнительно поздно. Заболоченная местность и малоплодородная земля были мало привлекательны для коренного населения (удмуртов, коми). Постоянных поселений практически не было. Аборигены занимались преимущественно охотой. Появление русских связано с деятельностью купцов Строгановых. Еще в середине XVI века Аникий Строганов получил земли по Каме и Чусовой. Приход русских в Верхо-Вятские земли произошел в 1550-1558 гг., когда Строгановы основали Кай для защиты от пермяков, остяков, воти и сибирских татар. Вскоре в Кай зачастили жители Хлынова (Вятки) для покупки соли. Дороги от Кая до Хлынова (через Слободской), а затем из Глазова в Кай стали основными магистралями русской колонизации. «Кай - всему свету край» - гласит поговорка, не потерявшая актуальности и поныне. В 1581 году русские колонисты уже хорошо знали о наличии в верховьях Вятки залежей железа. Царскими указами 1596, 1598, 1606, 1614 и 1663 годов территория в верховьях Вятки была пожалована Екатерининскому Преображенскому монастырю (см. сведения о Песковском приходе за 1882 год). В Вятских писцовых книгах за 1629 год отмечено, что земли эти «стояли в пустых и диких лесах и болотах от Верхокайских живущих (заселенных) мест по реке Вятке…» В грамотах 1589 и 1596 гг. царь Федор Иванович жаловал монастырь не только «диким лесом» и «пустыми местами по реке Вятке до Белыя речки», но также «соленою водою» и «железною рудою». В 1614 году в жалованной грамоте царя Михаила Федоровича монахам Преображенского монастыря пустыни впервые упоминается река Омутная. Из грамоты узнаем, что незаселенная территория (пустынь), даруемая царем монастырской братии, простиралась «по Вятке реке, вверх по обе стороны, до устья Белыя речки, а Белою речкою с устья до вершины по обе же стороны на росчиску для пашни под монастырский обиход; да по Вятке же реке озерка и дикие паволочки от Высокого озерка с нижнего конца вверх по обе стороны с Омутницей речкой до вершины, бобровая и рыбная ловля, от Вятки реки до Волошницы волок». Так, почти 400 лет тому назад, стала складываться территория будущего Омутнинского района. До 1719 года владения Преображенского монастыря входили в Кайский уезд Пермской земли Сибирской губернии, а затем в Кайский уезд Вятской провинции. В 1727 году Вятская провинция была передана из Сибирской губернии в Казанскую. О времени переименования пустыни Преображенского монастыря в Красноглинскую волость точных данных не имеется. Напрашивается осторожное предположение, что это было связано с секуляризацией монастырских земель, начатой в 1703 году и законченной в 1763 . О первых центрах хозяйственной и духовной жизни в Преображенской пустыни позволяют догадаться как бывшие, так и сохранившиеся названия населенных мест. До начала 1930-х гг. в ныне практически исчезнувшем селе Красноглинье (оно же Никольское) возвышалась красивая Покровская церковь (каменная), а находившуюся поблизости деревню Пермскую называли также Монастыркой. Местные краеведы обратили внимание вот на такой факт: в 35 км южнее Красноглинья находилась исчезнув-шая на рубеже 70-80-х гг. XX века деревня Морозово. Ее второе название тоже Монастырская. В трех километрах от Морозово на правом высоком берегу реки Белой находилось церковное село Бельско-Троицкое. Оно исчезло в 1930-е годы, когда Троицкую церковь (также каменную) закрыли, а затем взорвали. Груда обломков образует площадку и хорошо просматривается до сих пор. Еще более удивительно то, что рядом и с Пермской, и с Морозово до сих пор существуют деревни с одним и тем же названием - Реневские. Между тем в одном из своих значений слово «рень, рени» означало пашню. Так к началу XVIII века на территории Омутнинского района уже существовали десятки деревень (ныне практически исчезнувшие), с хорошо известными в дальнейшем названиями. Большинство из них стояли на кайско-глазовском тракте, другие раскинулись по правому берегу Вятки, третьи - по Большой и Малой Белым. Все эти населенные пункты (числом не менее 60) входили в 1781 г. в Красноглинскую волость Кайской округи Слободского уезда (см. Ведомости о селениях Вятского наместничества за 1781 год по округам, волостям и сотням. ГАКО, ф. 583, оп. 600, д. 630). Уже тогда в волости насчитывалось 713 податных крестьянских душ (т.е. одних только работоспособных мужчин). И это без учета жителей трех заводов! О характерных особенностях местного населения до революции мы судим на основе анкетных данных о приходах церквей Вятской губернии за 1882 год. (ГАКО, ф.574, оп.1., д. 950\2) и метрических книг, до 2001 г. хранившихся в Омутнинском ЗАГСе. (ныне ГАКО). «Красноглинцы, - отмечал священник Красноглинского церковного прихода Симеон Спасский,- отличные рудокопы, и занятие это у них весьма древнее и почти единственное. При благоприятных условиях один работник зарабатывает в зиму на копке руды и ее извязке [извозе]… до 50 рублей». Составитель анкеты не может пройти мимо суровости местных нравов, отмечая, что местные крестьяне - потомки ссыльных и беглецов от рекрутчины. Практически все мужчины, отмечал он, носят на поясе скобки (для топора) и ножны. Разборки при помощи кулаков и кольев - нормальное явление. Порой они перерастают в коллективные драки между деревнями (например, на Красноглинском кладбище в Семик). Наиболее крупными деревнями Красноглинского прихода были Зиминская, Пермская, Лусниковская с прилегающими к ним деревнями. Довольно многочисленным было население и трех Волосковских деревень (включая Тонковскую), начало которым положили три брата Волосковых. Практически все деревни располагались в непосредственной близости от рудников. Коренные здешние фамилии - это Гостюхины (Мартешино), Южанины (Пестери), Кузовлевы-Кашины-Виловатых-Опаревы (Зимино), Лапетины (Волчатская), Смеховы (Спарыши), Смагины (Пермятская и Камерлятское) Тяжельниковы (Деминская), Шихалеевы-Репины (Лавровские), Охорзины-Черных (Охорзята), Зуевы (Осиновская), Белоглазовы (Капраловский и др.), Полушкины (Лусниковские деревни), Беляевы (Красноглинье) и др. В XIX веке деревни Красноглинского церковного прихода были выделены в отдельную волость - Пермскую, а проживавшие южнее крестьяне Бельско-Троицкого церковного прихода вошли в Воронскую волость. (Обе волости с конца XVIII века относились уже к Глазовскому уезду Вятской губернии). Характеризуя своих прихожан, настоятель Бельско-Троицкой церкви (Воронская волость) в том же 1882 г. отмечал, что крестьяне в его местах «кротки и любезны», «в домашнем быту опрятны», «к пьянству и преступлениям не склонны», «сострадательны к больным и бедным» и т.д. Очевидно, что жители «южных» деревень были земледельцами по преимуществу, да и земли тут были плодороднее, урожаи выше, наделы больше, а зимние заработки (в извозе, на заготовке дров и углежжении) не превышали 15 рублей. Не позднее чем в начале XVIII века тут появились Воронины, Волосковы, Беляевы, Горевы, Дымовы, Запольских, Катаевы, Кротовы, Лусниковы, Шитовы, Шумайловы, Исуповы, Ситчихины, Гиревы - фамилии, до сих пор являющиеся едва ли не самыми распространенными в Омутнинском районе. (И это главное доказательство в пользу их «первородства»!) Они то и стали основателями здешних деревень. Как наиболее крупные, уже в конце XVIII века выделялись деревни Пермятская, Реневская, Морозовская, Загарская, Воронская, Лусниковская, Савинская (Киселята), Хробыстовская, Шумаловская и др., стоявшие на высоких местах вдоль Вятки и Белой.
Наличие железной руды («корчажника») и сведущего в горном деле населения создавало благодатную почву для появления в Омутнинских землях железоделательных заводов. Произошло же это в XVIII веке, когда на Вятку стало поступать передель-ное железо с уральских заводов. В 1729 году на пути уральского железа, которое шло в Слободской и Вятку через Кай, встал Кирсинский завод. Основал его хлыновский купец гостиной сотни Григорий Михайлович Вяземский вместе со своим сыном Карпом. Спустя 30 лет его примеру последовали казанские купцы Келарев и Ляпины, основавшие Пудемский завод (1759). Красноглинские земли, принадлежавшие монастырю, долгое время оставались лакомым, но недосягаемым для заводчиков куском. Руду в них добывали, а вот железоделательное производство налажено не было. Только в 60-е гг. XVIII века, когда монастырские земли перешли в фонд государства, а крестьяне перешли из монастырских в разряд государственных (экономических), перед заводчиками открылось долгожданное поле деятельности. В наиболее предпочтительным положении оказались люди тульского купца заводчика Максима Мосалова, обосновавшиеся после отвода рудников на реке Залазна (приток Белой). Разведку и добычу здешних руд они начали еще в 1747 году. Не отставал от Мосалова и новый владелец Кирсинского завода - купец первой гильдии из Великого Устюга Иван Курочкин. По его указанию крестьянин с починка Холуйного Устин Москвин начал расчистку места на правом притоке Вятки - речке Песковке. Строящаяся домна значительно приближала кирсинцев к рудникам. Тог-да же, в 1760-е гг., строительство крупнейшего завода на Белой Холунице и Климковке развернул екатерининский вельможа - генерал-прокурор Александр Иванович Глебов, который, не считаясь ни с кем, всерьез намеревался прибрать к рукам залежи руд в верховьях Белой Холуницы и Черной Холуницы. Владельцу почти десяти уральских заводов Ивану Осокину втиснуться в эту компанию было не просто. Но и ему удалось обосноваться на реке Омутной, правда, путем покупки Пудемского завода. В конце XVIII века в связи с образованием Глазовского уезда только четыре завода - Залазнинский, Песковский, Омутнинский и Пудемский - вошли в него. Остальные - три Холуницких и Кирсинский - остались в Слободском уезде. По своему местоположению ведущим среди первых был Залазнинский завод. Его основателем считается тульский купец Антип Максимович Мосалов. Мастеровые - преимущественно из подмосковных губерний с «акающим» говором: Гусевы, Головановы, Журавлевы, Карачаровы, Киреевы, Курковы, Курушины, Медведевы, Портновы, Пшеничниковы, Рудаковы, Соболевы, Толкачевы, Филатовы, Черепенниковы, Ченцовы и другие. Датой пуска завода считается 1772 год. Завод, состоявший первоначально из одной домны и кричной фабрики «о трех молотах», не был большим (в 1781 г. - 100 мастеровых), но находился он на кайско-глазовском тракте, что приводило в Залазну купцов. В середине XIX века здесь имелись постоянно действующие магазины, устраивались ярмарки. Залазнинская пристань на реке Белой была средоточием складов с товаром. В 1805 г. в Залазне появилась первая в здешних местах каменная (Спасская) церковь, в 1839 г. - первая школа, в 1897 г. - первая библиотека. Чугуном залазнинцы обеспечивали не только себя: на телегах и по воде его возили на Буйский и Шурминский заводы Мосалова. Залазнинцев всегда отличала смекалистость, расчетливость и деловитость. В середине XIX века, когда в дополнение к основному были построен Нижне-Залазнинский молотовой(1842) и Белорецкий чугуноплавильный (1856) заводы, село находилось на подъеме. Но уже в 1862 г. наделавший долгов Н.И. Мосалов вынужден был передать Залазнинские заводы в казенное управление. Заводы оказались обреченными на застойное существование, в 1877-87-х гг. - они вообще бездействовали. Началось массовое отходничество мастеровых на Уральские заводы. Возрождение обозначилось на рубеже 1880-1890-х гг., когда Залазнинские заводы вместе с Холуницкими приобрел «винный король» России Альфонс Фомич Поклевский-Козелл. Чугун из Залазны стали возить уже в Белую Холуницу. Инженеры-поляки и духовенство способствовали превращению села в местный культурный центр. Более четырех тысяч человек проживало тогда в Залазне. В конце 1904 г. новый хозяин И.А. Поклевский-Козелл был объявлен несостоятельным должником, и Залазна оказалась вновь брошенной на произвол судьбы. Началось «обивание порогов» у министров. Не раз залазнинцы обращались к омутнинским заводовладельцам Пастуховым. Ходоков из Залазны принимали депутаты Государственной Думы. Все было тщетно. Никто не хотел вкладывать деньги в заводы с демидовской технологией, да к тому же удаленные от железной дороги. В 1910-е гг. заводские сооружения были разобраны. Металургическое производство больше не возродилось. Иной оказалась судьба Омутнинского завода. Построенный Иваном Петровичем Осокиным в отдалении от почтовых дорог завод на Омутной долгое время считался «медвежьим углом» Глазовского уезда. Со-единенный с внешним миром лесными волоками в распутицу он становился совершенно недоступным для посещений. Основанный в 1773 году завод изначально был заселен кержаками-староверами. В большинстве своем это были потомственные мастеровые с Иргинского, Курашимского и Юговского заводов Осокина - Ворошины, Керовы, Кожевниковы, Криулины, Курбатовы, Мечевы, Перепехины, Рябовы, Смирновы, Сорокины, Токаревы, Толстошеины, Уткины, Чадаевы, Хорошавины и другие. Завод изначально был крупнее Залазнинского: при одной домне он имел кричную фабрику «о шести молотах». В 1781 на нем работали 145 мастеровых. Часть чугуна для дальнейшей переработки поступала на Пудемский завод, производственно связанный с Омутнинским в течение полутора сотен лет. С хозяевами омутнинцам везло. В 1819-1845 гг. завод находился в аренде у потомственного дворянина А.Ф. Веймарна. В этот период число молотов и кричных горнов увеличилось до 12, выросла загрузка домны. Соответственно вдвое увеличились выпуск чугуна и производство передельного железа. В 1848 году Омутнинский завод был куплен богатейшими ярославскими купцами Пастуховыми. Новые владельцы сразу же начали коренную модернизацию предприятия: появились вторая домна, пудлингово-сварочный цех, в 1880-е гг. - специализированная листокатательная фабрика, в 1897-ом - третья доменная печь. Производство чугуна, сортового и листового железа неуклонно росло. В 1879 г. Пастуховы с торгов приобрели Песковский и Кирсинский заводы. Возник Омутнинский горнозаводской округ. С 1885 г. единоличным владельцем всех заводов округа стал почетный гражданин города Ярославля Николай Петрович Пастухов, который приложил немало усилий к тому, чтобы через его заводы прошла строящаяся (в 1890-е гг.) Пермь- Котласская железная дорога. Добиться этого не удалось, но по настоянию Пастухова одну из станций новой дороги устроили на расстоянии наименее удаленном от Омутной. Так, неподалеку от удмуртской деревни Бармашур возникла станция Яр. После банкротства Холуницких заводов (1904-1909 гг.) подобная перспектива ожидала и заводы Омутнинские. Спасением могла стать только ж/д ветка, но денег на нее никто не давал. Чтобы привлечь акционерный капитал, первоначально предстояло провести коренную реконструкцию с внедрением мартеновского способа производства стали. На свой страх и риск совладельцы ( Л.Н. Пастухов с братьями) вложили почти все имеющиеся у них свободные средства и при помощи управляющего Р.Я. Гартвана в короткие сроки провели коренную модернизацию своих заводов. Наряду с мартеновским производством на Омутнинском и Кирсинском заводах в 1911-1913 гг. впервые появляются электростанции, при-водившие в движение электромоторы новых заготовочных и мелкосортных прокатных станов. Созданное в 1913-1915 гг. «Акционерное общество Северных заводов наследников Н.П. Пастухова» добилось от правительства выделения концессии на строительство железнодорожной ветки от станции Яр (1916), но осуществлению проекта помешали революция и гражданская война. Песковский и Кирсинский заводы долгие годы являлись конкурентами Омутнинского и Пудемского. Ко времени первого выпуска песковского чугуна (1772) владелец завода великоустюжский купец первой гильдии Иван Яковлевич Курочкин уже владел тремя заводами в Усть-Сысольском уезде, к которым прикупил Кирсинский. Завод на речке Песковке был сразу же задуман им как поставщик чугуна в Кирс. Рабочие - в основном выходцы из Архангелогородской и Вологодской губерний. Тому подтверждение и прозвище песковчан - «пикшееды» (пикша - морская рыба из семейства тресковых, но в широком смысле - морская рыба в отличие от речной). Коренные песковские фамилии - это Вычегжанины, Дряхловы, Минеевы, Москвины, Осколковы, Одяковы, Перваковы, Потаповы, Сюткины, Чувашовы, Цылевы, Утемовы, Казариновы, Катаргины и т.д. Изначально селение было небольшим. В 1781 году на заводе было за-действовано всего 48 рабочих. После Курочкина заводу не везло на хозяев, которые часто менялись и ничего хорошего ни для завода, ни для песковчан не делали. В 1820 году завод перешел под казенное управление, а затем еще пять раз менял хозяина. В 1858 году его приобрел поручик в отставке Дмитрий Егорович Бенардаки. Его бурная деятельность примечательна. Навербовав специалистов-строителей, он полностью перестроил доменную печь, создав вместо одной две. Построил кузнечно-механический цех. Именно Бенердаки первым стал создавать на заводе литейное производство с установкой печей-вагранок. Свои далеко идущие планы Бенердаки до конца не довел. Из-за долгов пришлось сдать завод в казну (1865). Потребовалось еще 11 лет, пока, наконец, завод не выдал первую партию гирь и хозяйственного литья. Произошло это в 1876 году. В 1879 г. Песковский завод вместе с Кирсинским стал собственностью Пастуховых. Вскоре с Воткинского завода в Песковку прибыл талантливый инженер А.В. Лихачев. При нем завод продолжают реконструировать: наращивается число печей-вагранок, резко возрастает добыча руды, доля литья при общем росте производства неуклонно увеличивается. Вместе с этим увеличивается сам поселок. В 1912 г. на Песковском заводе про¬живало более 4 000 человек (в 1882-ом - 2 404), имелись три начальных школы и 8 учителей, больница с 3 фельдшерами и стационар на 10 коек. До появления мартеновского производства заводы работали исключительно на местном сырье, поэтому ни один из местных заводов не мог существовать без деревенских крестьян (жители заводов по своему сословному статусу тоже считались крестьянами), которые добывали для заводов руду, заготовляли дрова, выжигали древесный уголь, осуществляли перевозку грузов. Происходило это, как правило, с октября по апрель. Для нормальной работы заводов было необходимо, чтобы на одного мастерового приходилось по 4-5 человек крестьян, участвующих в заготовках сырья и топлива. До 1807 г. практически все деревни Красноглинской волости были приписаны к заводам, и заводские работы вменялись крестьянам в обязанность. Позднее отношения заводских контор с деревенскими строились на договорной основе. Вербовка крестьян осуществлялась при помощи задатков. Сам по себе гнездовой распыленный способ залегания местных руд делал труд сотен крестьян незаменимым. В свою очередь соседство с заводами накладывало сильнейший отпечаток на жизнь крестьян. Имея на заводах постоянный приработок, крестьяне не стремились расширять свои наделы, обзаводиться большим количеством скота, повышать плодородие почв. В большинстве своем хлеб они не продавали, а покупали. Своего же хлеба, как правило, хватало только до нового года. К началу XX века в здешних местах прочно сложился деревенско-заводской симбиоз (сожительство, сосуществование), определявший существо местной жизни. Этот симбиоз держался до тех пор, пока заво-ды работали исключительно на местном сырье. Однако неизбежный переход на использование привозного сырья (мартены, ж/д) должен был положить конец длительному деревенскозаводскому сотрудничеству, а значит, в корне изменить основы местной жизни.
Выделение из Глазовского уезда произошло 5 января 1921 года и формально было связано с образованием Вотской автономной области. Тем не менее, территориальные очертания Омутнинского района стали вырисовываться еще в 1918 году, когда происходила национализация заводов и образовался Северо-Вятский горнозаводской округ («С.В.Г.О.»). Именно тогда произошло объединение заводов двух горнозаводских округов - Омутнинского и Холуницкого. В С.В.Г.О. вошли 7 заводов: Омутнинский, Кирсинский, Песковский, Пудемский, Белохолуницкий, Чернохолуницкий и Климковский с прилегающими к ним населенными пунктами. Рабочие демонтированного Залазнинского завода создали «Союз горняков» и стали специализироваться на вспомогательных работах при заводах. Центром нового округа становился Омутнинский завод. Руководил созданием округа М.Н.Коковихин. Омутнинский уезд оформился сразу же по окончании гражданской войны. В него вошли 10 волостей Глазовского уезда (Омутнинская, Пермская, Воронинская, Залазнинская, Песковская, Афанасьевская, Бисеровская, Георгиевская, Гординская, Карсавайская) и 5 волостей Слободского уезда (Чернохолуницкая, Климковская, Кирсинская, Трушниковская, Кайская). Среди них только 5 Закамских (Зюздинских) волостей были чисто сельскохозяйственными. Остальные - заводские или включенные в сферу деятельности заводов. Омутнинский завод, как уездный центр, получал статус города. Именно заводы составляли экономическое ядро уезда, но положение их после войны было плачевным. При отсутствии оборотных капиталов заводы были уже не в состоянии организовать в прежних объемах ни добычу руды, ни заготовку дров. Положение усугублялось тем, что леса и недра, которыми до 1918 г. заводы пользовались на посессионном праве, были национализированы, и за них нужно было платить значительные налоги. Кроме того, Чернохолуницкий и Климковский заводы еще до революции были остановлены и имели устаревшее оборудование. С преобразованием в конце 1921 г. «С.В.Г.О.» в хозрасчетный трест перед заводами встали проблемы самоокупаемости и роста производства. Ведущим предприятием треста был Омутнинский завод, который и должен был вытянуть остальные заводы. В 1923 г. омутнинцам удалось получить значительный государственный кредит и к 1925-1926 операционному году в основном восстановить дореволюционный уровень производства. Тогда же на Омутнинском заводе началось размещение государственных заказов на производство редких фасонных профилей инструментальной стали. Выдающуюся роль в их освоении сыграл Н.П. Павлов. В конце 1929 г. после долгих мытарств началось строительство на заводы ж/д ветки Яр-Фос¬фориты. В тот период Кирсинский, Песковский и Климковский заводы находились на консервации (1926-1931), а правление треста «С.В.Г.О.», еще в 1925 г. переехавшее из Омутнинска в Вятку, было распущено (1927). В поисках снижения себестоимости было принято решение о переносе рудодобычи на Гниловские рудники (близ Черной Холуницы) и о развитии доменного производства на базе Чернохолуницкого завода. В 1928 г. в 8 км к югу от завода был заложен поселок Гниловка. Черную Холуницу с Омутнинском должна была соединить узкоколейная ж/д (построена в 1933-1937 гг.). Чернохолуницкий завод. В 1766 году завод основал крупный сановник А.И. Глебов (хотя по другим сведениям это сделали казанские купцы Рукавишниковы) в дополнение к Климковскому и Холуницкому заводам Слободского уезда. В 1769 году Глебов продал Холуницкие заводы коллежскому асессору Савве Яковлевичу Яковлеву. Семейство Яковлевых и владело заводом до 1828 года. Они расширили производство, построили в тех же местах Боровской завод, а затем Богородский, но за долги владельцев заводы перешли в казенное упраление. В дальнейшем заводами владели: надворный советник Дмитрий Дмитриевич Пономарев, его жена и сын, английский барон Вильям Рекстер Вагстаф. В 1773 году Холуницкие заводы купил Альфонс Фомич Покпевский-Козелл (действительный статский советник). Польское происхождение владельца способствовало проникновение на Холуницкие заводы инженеров поляков. За период 1873-1895 гг. Покпевский вложил в заводы более 1 миллиона рублей. Среди Холуницких заводов Чернохолуницкий был сравнительно небольшим. В конце 1890-х годов он имел две домны и пудингово-сварочную фабрику. Для получения стали высокого качества в 1876 году была построена паровая кричная фабрика. На всех этих производствах были задействованы не более 500 человек. Чернохолуницкие рабочие - в основном выходцы из Вятской и соседних с ней губерний. Они носили фамилии: Буровы, Захваткины, Исуповы, Кузнецовы, Козловы, Кошурнико- вы, Носыревы, Перминовы, Першаковы, Плетеневы, Сычевы, Чалковы, Шитовы, Шуплецовы и др. В 1909 г. Чернохолуницкий завод вместе с другими Холуницкими заводами был поставлен на консервацию, и население в основном переключилось на заготовку руды для Омутнинского завода. После вхождения в С.В.Г.О. было решено возродить доменное производство в Черной. Но фактически это произошло только в 1925-1926 операционном году. По-настоящему чернохолуницкая домна заработала в 1930 г., когда развернулась добыча руды на речке Гниловка. С 1933 г. рудодобычу вели спецпоселенцы из одноименного поселка. входил в Нижегородский край. Территория района тогда уменьшилась: в него уже не вошли Зюздинские волости, была выведена из состава района и Климковская волость. В этот период экономическое положение района значительно окрепло. С постройкой ж/д Яр-Фосфориты(1929-1932 гг.) были сняты с консервации три вышеупомянутых завода (1932 г.); началась добыча фосфоритов на севере района. В 1929 г. были созданы Омутнинский и Песковский леспромхозы, входившие в трест «Нижсеввостлес». В 1932 г. в основном закончилось строительство второй мартеновской печи на ОМЗ. В том же году в начале октября возник трест «Омутносталь» (1932-1937) во главе с К.К. Макарьевым. Трест объединял пять заводов: Омутнинский, Чернохолуницкий, Кирсинский, Песковский и Климковский. (Последний остановлен в се¬редине 1935 г.). Управление трестом находилось в Омутнинске. Подчинялся трест наркомату местной промышленности (НКМП) РСФСР. За период с 1926 по 1931 годы население Омутнинска выросло в 1,5 раза (с 6,4 тыс. до 9,7 тыс.), и этот рост продолжался и в дальнейшем. В 1931-1932 гг. в районе началось объединение крестьян в сельхозартели (колхозы). Коллективизация осложнялась вековой привычкой местных крестьян участвовать во вспомогательных заводских работах и небольшим размером крестьянской запашки. Поэтому одновременно развернулась титаническая работа по расширению посевных площадей, повышению пло¬дородия земли. Колхозы получили новую технику: жатки, молотилки, сеялки и т.д. Многие впервые увидели тогда железный плуг. Первоначально колхозы возникли в каждой деревне, но уже к середине 1930-х гг. многие были укрупнены. Весной 1936 г. в Омутнинском районе насчитывалось 64 колхоза. Ведущими и наиболее крупными среди них являлись: «Утро» (Залазна), «Коминтерн» (Зимино), «Красный Октябрь» (Б. и М. Лусники) и др. Некоторые колхозы объединяли все деревни своего сельсовета. Это - колхозы «Красная звезда» (Морозовский сельсовет), «Лесной работник» (Хробыстовский), «Восток» (Воронский), «Красный путиловец» (Слудский). Несмотря на сельхозспециализацию, члены колхоза в зимнее время трудились на лесозаготовках. К началу 1940-х колхозный строй вполне подтвердил право на существование: плата по трудодням выросла, а район практически обеспечивал себя хлебом и другими сельхозпродуктами. Значительные успехи были достигнуты в выращивании льна. Наращивали объемы производства лесозаготовители. Наряду с Омутнинским леспромхозом (Песковский был преобазован в лесоучасток) лесозаготовками занимались лесные отделы металлозаводов (до середины 1950-х годов все заводы работали на дровах). Многочисленные лесоучастки и лесопункты располагались в верховьях рек, вдоль железной дороги и вдоль УЖД Омутная-Черная. В их числе можно назвать Березовский, Залазнинский, Песковский, Кирсинский, Зиминский, Верхо-Вятский, Волковский, Первый и Второй Бисерские, Струговской, Шахровский и др. Во второй половине 1930-х гг. в районе росло и ширилось стахановское движение по перевыполнению установленных норм выработки. Стахановское движение стало всеобщим, захватив все сферы общественного производства. Пик движения пришелся на 1936 год. Наиболее известными в районе стахановцами были Н.Н. Кривцов (Зиминский л/у), Иван Иосифович Дубов (Песковский л/у), Филипп Кузьмич Виловатых (ОМЗ, сталевар), Иван Василевич Шулаков (ОМЗ, прокатчик) и другие. 1930-е гг. прошли в ожидании крупной реконструкции на металлозаводах. В надежде на выделение средств в 1937 г. Омутнинские заводы вошли в новый трест «Росчермет» НКМП РСФСР, управление которого находилось в Москве. На ОМЗ началось строительство электростанции мощностью 6 000 квт. В июне 1937 г. «Голос рабочего» перепечатал из «Кировской правды» статью управляющего «Росчермета» Н.Р. Бурдачева «Перспективы Омутнинского металлургического района о масштабной реконструкции четырех Омутнинских заводов в III-ей пятилетке». Завершение реконструкции планировалось на 1942 г. При этом предполагалось перевести заводы с дров на торф, расширить их собственную рудную базу и максимально поднять качество продукции. «Я считаю,- говорил Бурдачев, - что на эту реконструкцию должно быть затрачено 65 млн. рублей». Однако экономическая слабость треста, а также частая смена руководящего состава не позволили сделать этого. К 1940-му году ситуация на заводах заметно ухудшилась: их убыточность выросла, зарплата рабочих снизилась, реконструкция зашла в ту-пик. С середины 1940 г. руководство ОМЗ (А.Л. Алейнов) стало добиваться смены руководящего ведомства. В начале 1941 г. Омутнинский, Чер-нохолуницкий и Песковский заводы как производители качественного металла постановлением правительства № 201 от 26.01.1941г. передавались из местной промышленности РСФСР в Наркомат черной металлургии СССР. 31.01.1941 г. Нарком черной металлургии И.Ф. Тевосян подписал приказ № 46 о немедленной и быстрой реконструкции Омутнинских заводов с завершением ее во второй половине 1942 г. Любопытно, что приказ предписывал запустить в работу и Климковскую домну, соединив ее с Омутнинскими заводами узкоколейной железной дорогой. Начавшаяся 22 июня 1941 г. Великая Отечественная война, казалось бы, «поставила крест» на реконструкции (к октябрю 1941 г. успели пустить только первую очередь ЦЭС на ОМЗ), но во второй половине октября в Омутнинск начали прибывать эвакуированные цеха с московского металлургического завода «Серп и молот». Пока шло их размещение на ОМЗ, враг отступил, и началась реэвакуация (с января 1942). По просьбе омут нинцев часть сотрудников московского ОКСа была оставлена в Омутнинске, став костяком строительного управления «Омутнострой», которое возглавил Н.И. Боголюбский. Навербовав рабочих в деревнях Кировской области, «Омутнострой» вел работы по реконструкции Омутнинского, Чернохолуницкого и Песковского заводов. Несмотря на сильнейшую нехватку кадров, трудовые коллективы предприятий оказывали «омутностроевцам» действенную помощь. Выдающуюся роль в реконструкции сыграл главный инженер И.Х. Марков, эвакуированный с «Запорожстали», до конца своих дней связавший свою жизнь с Омутнинским заводом. И вот в невероятно тяжелых условиях войны при нехватке людей, с минимальными простоями на одном только Омутнинском заводе были заменены все электроприводы и переделаны нагревательные печи на прокатных станах, переоборудованы обе мартеновские печи, построено новое депо, много жилья и др. Главным итогом военной реконструкции стал пуск 1 октября 1946 г. мартеновскй печи № 3. Несмотря на значительный рост продукции в послевоенный период, существования металлургического производства в Омутнинском районе долгое время оставалось проблематичным. Причина тому - нерентабельность Омутнинского и Чернохолуницкого заводов. В ноябре 1956 г. была навсегда затушена Чернохолуницкая домна, а в 1957 г. после перехода от отраслевого управления к совнархозовскому было объявлено о ликвидации к 1963 г. производства металла и проката на Омутнинском заводе. Одновременно расширялись лесозаготовка и лесопереработка. В 1950-е гг. на окраине Омутнинска развернулось масштабное строительство мощного домостроительного комбината (ДСК). Тут же происходило создание инфраструктуры будущего комбината, вылившееся в появление нового городского района, известного как СМУ. (Сокращенное наименование Строительно-монтажного управления № 11, которое занималось строительными работами). Решениям о закрытии, спущенным сверху, решительно воспротивилось руководство завода и, в первую очередь, главный инженер И.Х. Марков. По мнению заводчан, Омутнинский завод производил уникальную продукцию, не имеющую аналогов в стране. По плану Маркова завод следовало во что бы то ни стало сохранить, дополнив уже имеющееся производство новым высокорентабельным. Маркову удалось убедить вышестоящие органы в необходимости размещения на Омутнинском заводе двух новых прокатных станов: агрегат-стана 140-500 с непрерывной разливкой стали и мелкосортного автоматического «280». И если с пуском первого ничего не получилось (ошибка проектанта!), то пуск мелкосортного стана 280 (№ 2) успешно прошел 31 октября 1962 г. В 1964 г. Омутнинский завод впервые с 1930 г. стал рентабельным. (Строительство ДСК свернули, но жилой район СМУ остался). Пуск нового стана открыл новую страницу в истории как завода, так и города. Во-первых, еще в преддверие его строительства завод перешел с дров на мазут - топливо куда более эффективное и удобное в использовании. Во-вторых, когда в ходе строительства нового стана стало ясно, что мощности ТЭЦ не хватит, произошло подключение Омутнинска к внешним источникам электроэнергии. (В 1962 г. появилась ЛЭП на 110 кВ, а в 1967-м ее заменила ЛЭП- 220 кВ). В-третьих, с появлением новых мощностей и новых источников электроэнергии остро вставал вопрос правильного использования вторичных энергоресурсов (отработанного тепла), а также эффективного использования центральной электростанции. Наличие мощной базы теплоснабжения вплотную подводило к ускоренному вводу благоустроенного жилья, благо уже в ходе строительства нового стана на базе СМУ-11 и заводского ОКСа был создан мощный строительный трест. Именно 1960-1980-е гг. стали беспрецедентными в истории Омутнинска по объемам сдаваемого под ключ нового благоустроенного жилья. В результате, в заводской части города поднялись централизованно отапливаемые «пятиэтажки», и принципиально изменился ее облик. Вообще 60-80-е гг. прошлого столетия прошли под знаком благоустройства и города, и завода. Про¬изошло коренное улучшение электро- и водоснабжения, в домах появился газ, на дорогах - асфальт. Телевизоры и холодильники, о которых в 50-е гг. знали понаслышке, уже в середине 60-х гг. становятся неотъемлемой принадлежностью любого дома, любой квартиры. В начале 60-х гг. в быт горожан вошло маршрутное автобусное сообщение. Что касается личного транспорта, то гужевой транспорт выходит из обращения. В начале 60-х гг. на смену ему приходят моторные лодки, а в 70-е гг. все больше омутнинцев обзаводятся личными автомобилями («Запорожец», «Москвич», Жигули»). Спортивные состязания и подготовка спортсменов по различным видам спорта приобретают систематичность. В 1972 г. омутнинец Юрий Скобов становится чемпионом на Олимпийских играх в Саппоро. Повышение качества жизни шло бок о бок с экономическими достижениями. Район всегда имел репутацию промышленного региона области. Во второй половине XX века именно промышленность района делает громадный скачок вперед. В первую очередь это касается лесопромышленности. Уже в первые послевоенные годы слава омутнинских лесозаготовителей шагнула далеко за границы области. За достижения в освоении электропилы и за высокие показатели в работе электропильщик Н.Н. Кривцов был не только удостоен Сталинской премии, но лично приглашен на юбилей вождя в Москву и даже имел с ним небольшую беседу (1949 г.). В дальнейшем, наряду с Омутнинским леспромхозом, на территории района возникли и наращивали свою базу Залазнинский, Песковский, Каменский, Белореченский леспромхозы. Вслед за УЖД Омутная -Черная (в 1954-1957 гг. передана от завода ЛПХ) протянулись «узкоколейки» от Омутнинска до Залазны и от Белореченска до Лытки. Постоянно наращивая производство, ЛПХ создавали собственную инфраструктуру, собственную систему социальных услуг. Расширяются и благоустраиваются довоенные лесные поселки (Потеринский, Омутнинский, Ольховка и др.) и возникают новые - Васильевка, Северный, Лесные Поляны, Бельский, Новая Половинка и др). После закрытия доменного производства и ликвидации спецпоселка Гниловка в Черной Холунице возникает крупный лесоучасток - отделение Омутнинского ЛПХ. Происходит перемещение деревенского населения из колхозов на лесоучастки. Год первого полета человека в космос (1961) совпал с появлением на кар¬те района нового поселка, который в честь космического корабля «Восток» получил название Восточный. Поселок возник в лесной глуши на речке Фи- липповка (правый приток Вятки) как населенный пункт при военном химичес¬ком заводе. Начав свой путь с 23 щитковых домов, он со временем превра¬тился в благоустроенный поселок с многоэтажными каменными домами. В 1979 году в нем насчитывалось 3 384 жителя, в 1989-ом - 8 267. Жители приезжали из разных мест. Со временем они составили интеллектуальную элиту района. Не менее значим для района был и Песковский завод. Еще в довоенный период он окончательно превратился из чугуноплавильного в чугунолитейный. После войны завод продолжал наращивать производство. Бытовое чугунное литье пользовалось неизменным спросом. Песковка считалась процветающим поселком. В середине 1960-х гг. секретарь ЦК КПСС Дмитрий Устинов, ознакомившись с производством фасонных профилей в Германии, дал указание ВНИИметмаш спроектировать аналогичное оборудование для трех цехов в нашей стране. По решению правительства один из них, специализировавшийся на производстве самых мелких и сложных профилей, разместили на Омутнинском заводе. Строительство нового цеха (ЦСФП) в соответствии с планом Минчермета шло быстро. В 1969 г. вошла в действие его первая очередь, в 1972 г. - вторая. В лице пущенного в 1971 г. Волжского авто¬завода ЦСФП нашел надежного потребителя своей продукции. К концу 1985 г., когда заработал цех по производству лифтовых направляющих, годовой объем заводской продукции стал превышать 200 тысяч тонн, а норма прибыли (рентабельность) доходила до 25%! Располагая значительными собственными средствами, завод создал мощное заводское подсобное хозяйство, построил собственный профилакторий, детские сады, три больших общежития и многое другое. В послевоенный период самым проблематичным для местной власти района оставался сельскохозяйственный сектор экономики. В результате укрупнения сельхозпроизводителей в 50-е гг., а затем и огосударствления их, сельское хозяйство становится объектом значительных капиталовложений. В середине 60-х гг., когда почти все колхозы были преобразованы в совхозы, в деревнях разворачивается масштабное строительство с/х комплексов, с/х производителям выдаются кредиты на покупку техники и удобрений, они получают дотации для покрытия убытков, члены совхоза начинают получать гарантированную зарплату. Централизованно ведется ремонт техники ка»). Также централизованно проводятся мероприятия по улучшению урожайности («Сельхозхимия»). В первой половине 70-х гг. завершается электрификация деревень. Основными сельхозпроизводителями в районе в 80 - гг. были совхозы «Зиминский», «Восток» (д. Вороны), «Омутнинский» (д. Ежово), «Северный» (д. Плетеневская), «Загарский», колхозы «Дружба» (с. Запазна), «Победа» (д. М. Малагово) и «Красная заря» (д. Лупья). Большую помощь им оказывали Омутнинский металлургический завод и Восточный химзавод. Сами омутнинцы естественно для себя помогали решению продовольственной проблемы. Традиционно жители частного сектора имели приусадебные участки (значительно урезанные в конце 50-х гг.), держали домашний скот. С появлением и ростом благоустроенного жилья во второй половине 60-х гг. горожане добились решения о выделении им по 6 соток земли под так называемые коллективные сады (дачные участки). Первые дачные домики появились на высоком правом берегу р. Песчанки. Впоследствии дачные «городки» выросли на р. Малая Бисера, близ лагеря «Колокольчик», на р. Каменка, а также близ поселка Восточный. Значительным событием в истории района стало прибытие в Омутнинск в 1988 г. военных строителей. Перед ними была поставлена задача в течение короткого времени решить проблему автодорожного сообщения. Началось строительство автотрасс с твердым покрытием до Кирова, Пес- ковки, Залазны, Афанасьево. Начавшиеся социально-политические потрясения в стране не позволили довести начатое до конца. Однако появление асфальтированных дорог до Кирова (1995 г.), Афанасьево, открытие федеральной трассы до Перми стали одним из самых значительных событий в истории Омутнинского района.
В условиях политики либерализации и денационализации (приватизации) предприятий поступательное развитие экономики сменилось хозяйственным прозябанием. Постсоветский период условно можно подразделить на два этапа: 1-й - до дефолта 1998 г., 2-й - после дефолта. Первый связан с так называемой политикой монетаризма, олицетворением которой стал Б.Н. Ельцин. Омутнинцам это время запомнилось безудержным ростом цен, обесцениванием вкладов, годами хранившихся в сберкассах, выдачей ваучеров и свободной продажей винно-водочных изделий (с 1985 г. при продаже спиртного действовали ограничения). Одновременно с этим происходила свободная раздача гражданам земель. Главное предприятие района - Омутнинский завод - в условиях кризиса работало по 3 дня в неделю, соответственно зарплата рабочих было просто смехотворной. Задержки в выдаче зарплаты, ее невыплаты в течение длительного времени - обычное явление 90-х гг. С конца 1990-х гг. произошла незаметная смена экономического курса: Главным было - оживить потребление. В результате, начиная с 2000 г. задержки выплаты зарплаты изживают себя. Рост потребления стимулирует оживление производства. Именно тогда при поддержке правительства области (В.Н. Сергеенков) руководство Омутнинского металлургического завода (В.А. Кузнецов) добивается возобновления работ по проведению в Омутнинск газопровода. Одновременно ведутся работы по реконструкции сталелитейного производства. При генеральном директоре А.Д. Волоскове голубое топливо приходит на завод (2005 г.), а спустя год завершается первый этап реконструкции сталелитейного производства (2006 г.). Сегодня Омутнинский район входит в пятерку наиболее экономически развитых районов Кировской области. На его территории находятся 10 поселений, в том числе 3 городских и 7 сельских. В районе функционируют 529 предприятий и организаций различной отраслевой принадлежности и социальной направленности. 16 предпри-ятий относятся к отрасли «промышленность». Наиболее крупные из них ЗАО «Омутнинский металлургический завод», ООО «Фопр», ОАО «Омутнинская научная опытно-промышленная база». Доля малого биз-неса в экономике муниципального образования занимает 9,8%. Численность населения составляет 47 тысяч человек.
А.В. Гунбин, краевед